Попытка верификации теории самозарождения жизни в экспериментах
В процессе становления и синтетического развития концепции самозарождения жизни превалировали умозрительные гипотезы, которые, однако, периодически чередовались с экспериментальными попытками доказать либо опровергнуть возможность самозарождения. Помимо классических опытов Реди и Пастера, эксперименты по проверке самозарождения проводились итальянским аббатом Л. Спалланцани (1729–1799) – он первым доказал невозможность самозарождения у микроорганизмов, русским ученым М. М. Тереховским, химиком Гей-Люссаком, биологом Ф. Пуше и рядом других исследователей. Но даже блестящие опыты Пастера не положили конец научным спорам о самопроизвольном возникновении жизни.
Камнем преткновения оказалось некое абстрактное понятие «живого вещества», в которое теоретики вкладывали неоднозначный смысл. Еще Парацельс и Ван Гельмонт упоминали о нем в качестве «духа жизни» в своем учении об «археях». Это же понятие фигурировало у сторонников виталистической концепции в виде «жизненной силы».
К этому понятию в ХХ в. вернулись и ученые в СССР. Проблема самозарождения получила здесь дальнейшее развитие в трудах академика АМН СССР О.Б. Лепешинской (1871–1963), опиравшейся на гипотезу А.И. Опарина, рожденную в условиях марксистско-ленинской философии и материалистически ориентированной науки СССР. Она признавалась в стране безусловно, поскольку не только подтверждала, но и сама инициировала существование основополагающей методологической парадигмы, что породила, в частности, невежественно-бредовые идеи О.Б. Лепешинской о «живом веществе».
Лепешинская, претендуя на создание «новой клеточной теории», неоднократно призывала «еще и еще раз посмотреть, не гнездится ли идеализм где-нибудь в забытом уголке науки»,1 не осознавая, что сама она проповедовала тот же самый идеализм, но в его атеистической форме.
Лепешинская постоянно указывала на большой пробел в работе Ч. Дарвина, поскольку он не изучал эволюцию клетки. Необходимо заметить, что, по мнению современного американского ученого Майкла Бихи, в середине ХIХ века для Дарвина и для любого другого ученого клетка была «черным ящиком».2 Другой ученый – Майкл Дентон считал, что «понять клетку можно только, увеличив ее в миллиард раз».3 Дарвин, разумеется, ничего этого видеть не мог, так же как и Рудольф Вирхов, выдвинувший известное положение «всякая клетка из клетки».
В качестве примера слишком поспешной акцепции идеи «живого вещества» показательно мнение специалиста эволюционной школы В. Л. Рыжкова (1896–1976) – крупнейшего вирусолога XX века. Он заявлял:
«Искусственную амебу можно получить лабораторным путем, это не вызывает у меня сомнений…».
В. Л. Рыжков предложил вирус в качестве первичного материала, считая, что «вирусные белки больше всего подходят под понятие «живое вещество».4 Говоря о предполагаемой примитивности амебы, сошлемся на высказывание профессора Оксфордского университета Ричарда Докинза:
«Ядро каждой клетки содержит цифровую кодированную базу данных, большую, чем все 30 томов Британской энциклопедии. А ДНК некоторых видов амеб, которых мы несправедливо называем «простейшими», содержат тысячу таких томов».5
Экспериментальные опыты О.Б. Лепешинской по развитию клетки из «живого вещества», как известно, оказались некорректными и канули в небытие.
Сторонники возникновения жизни абиотическим путем опираются на рассуждение:
«Если жизнь однажды сама себя создала, то не должно оказаться чересчур трудным создать ее снова».6
За всю многовековую историю изучения вопроса о происхождении жизни четвертой, по счету, серьезной общепризнанной попыткой экспериментально решить эту проблему (после Реди, Спалланцани и Пастера) был опыт Миллера.
В 1953 году американский биохимик Стэнли Миллер провел ряд экспериментов по синтезу аминокислот в условиях предполагаемой первичной атмосферы Земли. В этих экспериментах был получен ряд органических соединений, как содержащихся, так и не содержащихся в белках. Однако при этом не упоминается, что Миллер использовал холодильный сепаратор, позволяющий удалять продукты распада из зоны реакции.7 На первобытной Земле наличие подобного механизма очень сомнительно. Кроме того, акцентируем внимание на исключительно важном гносеологическом аспекте. Полученные Миллером соединения: аденин, глицин, глутаминовая кислота и простые сахара – живыми существами не были.
После Миллера Л. Орджел синтезировал простые нуклеиновые кислоты, но они тоже не являлись живыми организмами. Тем не менее, благодаря этим опытам теория Опарина – Холдейна о первичных коацерватах, или же «огромных молекулах», как первооснове жизни получила, якобы, экспериментальное подтверждение. Оставалось и до сих пор остается неясным только то, как от сложных органических веществ, хоть в условиях природы, хоть в условиях эксперимента, перейти к простым живым организмам.8
За 50 лет, что прошли после эксперимента Миллера, было проведено много схожих и производных опытов, научный смысл которых в конечном итоге выразился в следующем:
«Общие усилия ученых скорее привели к ясному пониманию неисчерпаемости вопроса о возникновении жизни на Земле, чем дали ответ на него. В настоящее время любое обсуждение основных теорий или экспериментов в этой области либо заходит в тупик, либо заканчивается признанием ученых в собственном бессилии».9
Отметим, что это высказывание было сделано на фоне того факта, что автор незадолго до этого провел ряд успешных экспериментов по синтезу белка из мономеров. Особо сложную работу проделал М. Эйген, представивший схему развития простой живой системы. Однако сам Эйген признавал, что его «простая» система достаточно сложна и состоит из целого компонента белковых молекул и РНК.10 Следовательно, все вышеупомянутые опыты, при всей гениальности и кардинальной важности выявления в их рамках законов и свойств окружающего нас материального мира, вопроса о происхождении живого из неживого не решили.
Р. Брукс, ведущий специалист в области создания систем «ИИ» (искусственного интеллекта) и «ИЖ» (искусственной жизни), критически оценивая достижения этих программ, пишет:
«Считается, что неудача постигла обе области, поскольку они не привели к достижению обещанной грандиозной цели. В рамках этих программ не удалось произвести ни одного механизма, который был бы неотличим от живых организмов. ИИ не удалось даже имитировать самое простое животное, а ИЖ не может воспроизвести сложность самых простых форм жизни».11
Таким образом, онтологические преимущества гипотезы Опарина состоят в закамуфлированности процесса появления жизни миллионами неконтролируемых наукой лет. Помимо этого, гипотеза Опарина застрахована уточнением о том, что в настоящее время процесс купируется занявшими все экологические ниши другими живыми существами.12
Из монографии Шустова О.Б., Сидоров Г.Н. Эволюционизм и креационизм: наука или философия? // Омск, 2009, стр. 21-26
-
[^1]: Лепешинская О.Б. Происхождение клеток из живого вещества. – М.: Правда, 1951. – С. 7.
[^2]: Behe M. J. Darwin’s Black Box: The Biochemical Challenge to Evolution. New York: Free, 1996.
[^3]: Denton Michael, Evolution: A Theory in Crisis. (Bethesda: Adler& Adler, 1986). – P. 328, 342.
[^4]: Рыжков В.Л. Выступление на совещании по проблеме живого вещества и развития клеток 22–24 мая 1950 г.: стенографический отчет. – М.: Изд-во АН СССР, 1951. – С. 112.
[^5]: Dawkins R., The Blind Watchmaker (New York: W.W. Norton & Co., 1987). – P. 17–18.
[^6]: Бернал Д.Д. Возникновение жизни. – М.: Наука, 1969. – 391 с
[^7]: Sean Henahan. An interview with Dr. Stanley L. Miller, University of California, 1996. – P. 9.
[^8]: Сидоров Г.Н., Шустова О.Б. Философия теорий эволюции. – СПб.: ЛиСС, 2003. – 63 с.
[^9]: Dose K.“The Origin of Life: More Questions Than Answers”, Science Review 13 (1988). – P. 384.
[^10]: Эйген М. Самоорганизация материи и эволюция биологических макромолекул. – М.: Мир, 1973. – 215 с.
[^11]: Brooks R., The relationship between matter and life // Nature, (2001). – P. 409–411.
[^12]: Сидоров Г.Н., Шустова О.Б. Гносеологический анализ вопроса о происхождении жизни // Естественные науки и экология / ОмГПУ. – Вып. 6. – Омск, 2001. – С. 291.
