В апреле 2022 года в журнале Current Biology появилась статья Тома Бадена и Дэна-Эрика Нильссона, в которой развенчивается старое утверждение о том, что человеческий глаз – это плохая конструкция, поскольку сетчатка подключена задом наперед. Они показали, что с точки зрения производительности инвертированная сетчатка ничуть не хуже и даже лучше неинвертированной. По их словам, глаза позвоночных «близки к совершенству». Спросите у орлов, обладающих «самым острым зрением среди всех животных», к которым относятся головоногие моллюски с их якобы более логичным расположением сетчатки. Орлы выиграли! Кальмары проиграли! Баден и Нильссон посмотрели на глаза с «точки зрения инженера» и привели веские доводы в пользу инвертированного расположения. Они даже семь раз упомянули о дизайне: «Перевернутый дизайн сетчатки – это благословение», – утверждали они.

И все же они утверждают, что глаза появились в результате слепого, неуправляемого естественного процесса. Как они могут в это верить? В этой статье мы рассмотрим стратегии, которые они используют для поддержания дарвиновской версии, несмотря на имеющиеся доказательства.

Персонификация

Во-первых, они превращают эволюцию в инженера. Персонификация – обычная уловка дарвинистов. Ричард Докинз представил себе «слепого часовщика», который заменил ремесленника Уильяма Пейли. Дарвин даже наделил естественный отбор полом:

«Естественный отбор действует только путем использования незначительных, последовательных вариаций. Она [у Докинза естественный отбор – она; natural selection – she, (прим. перев.)] никогда не может сделать большой и внезапный скачок, а должна двигаться вперед короткими и уверенными, хотя и медленными шагами».

Эволюционисты свободно говорят о естественном отборе как о «мастеровом», который собирает все странные детали под рукой, чтобы получить решение, пусть и неудобное, но удовлетворяющее потребность, вызванную «давлением отбора». Получившиеся структуры создают иллюзию дизайна, но не являются работой рационального агента. Нил Томас называет такие истории «бессубъектными действиями», в результате которых сконструированные структуры возникают «чистым автоматизмом или магическим инструментарием, находящимся за пределами обычного опыта или наблюдаемости». Эволюционистам не нужен фокусник: кролик появляется из шляпы спонтанно, как будто невидимая рука дергает его за уши. Посмотрите, как Баден и Нильссон персонифицируют эволюцию и превращают ее в слепого настройщика:

«Таким образом, в целом очевидные проблемы, связанные с инвертированной сетчаткой, практически ликвидированы в результате длительной эволюционной корректировки. Кроме того, возможности, открывающиеся с инвертированной сетчаткой, были эффективно использованы. С точки зрения производительности глаза позвоночных близки к совершенству». [Выделено нами].

Визуализация

Второй тактикой, которую используют Баден и Нильссон, является визуализация. На рисунке в их статье показаны три этапа возможного эволюционного пути от примитивных фоторецепторов к «высококачественному пространственному зрению» с «полезным пространством» между хрусталиком и сетчаткой. «Это пространство может быть с пользой заполнено нейронами, которые локально обрабатывают изображение, получаемое фоторецепторами», – говорится в подписи к рисунку. Ну и какой же олицетворенный мастер не воспользуется такой выгодной недвижимостью? Дайте «слепому настройщику» место для жилья, и вы вскоре обнаружите, что он (или она) устроил магазин. Не хватает только гигантских прыжков в «пробелах» инженерных систем и рассказа о том, как все это согласовывается, чтобы зрение работало.

Неизбежность

Третьей тактикой, используемой Баденом и Нильссоном, является понятие неизбежности. Эволюция была вынуждена пойти по такому пути, по которому она пошла. По их мнению, у эволюции не было выбора, поскольку, когда слой светочувствительных клеток впервые начал инвагинировать в чашеобразную форму, дальнейший путь был уже определен.

«Специфическая причина нашей ориентации сетчатки заключается в том, как нервная система была образована путем инвагинации спинного эпидермиса в нервную трубку у наших предков-позвоночных. Эпителиальная ориентация в нервной трубке действительно изнутри наружу. Глазная щель позвоночных развивается из передней (мозговой) части нервной трубки, где рецептивные части любых сенсорных клеток естественным образом выступают внутрь, в просвет нервной трубки (первоначально наружу). В отличие от этого, глаза осьминогов и других головоногих моллюсков развиваются из чашечек, сформированных в коже, и исходная эпителиальная наружная часть сохраняет свою ориентацию».

Эта тактика дает дарвинисту возможность гибко использовать одну и ту же теорию для объяснения противоположных вещей. Эволюция настолько жесткая, что должна идти по пути предка, но настолько податливая, что вся последующая инженерия может быть оптимизирована до совершенства. Конечно, если естественный отбор обладает той магической силой, которую ему приписывают дарвинисты, он мог бы отказаться от традиций предков и переделать глазную чашку. Разве не так начинаются все инновации в теории?

Пустое ничто

Самым хитрым приемом, используемым авторами, является то, что Нил Томас назвал «символическими терминами» (notional terms). Это «пустое ничто» (airy nothings) и «лишенные смысла обозначения» (empty signifiers), которые обходят трудности, заменяя доказательства фактоидами. Фактоид, по словам Томаса, – это «утверждение, не имеющее эмпирического основания или какого-либо референта в материальном мире, но, тем не менее, считающееся истинным для того, кто его предлагает» (курсив автора). Чтобы использовать эту тактику, просто предположите, что ваше представление истинно. Сложные вещи эволюционировали. Они возникли. Они появились. Они восстали. Они начались. Они случились. Они развились. Они совершенствовались.

«Между колбочками и ганглиозными клетками появились биполярные клетки, обеспечивающие второй синаптический слой прямо на сенсорной периферии. Дальнейшее развитие получило добавление горизонтальных и амакриновых клеток. В результате образовался структурно очень стереотипный лист нейронной ткани, присутствующий у всех ныне живущих позвоночных...»

Подобные символические термины, предполагающие то, что нужно доказать, могут проскочить незамеченными, если не быть начеку. Ниже приведены два из них, при этом читатель отвлекается на дружественный для ID аргумент, что глаз не имеет изъянов.

«Аргументы в пользу ошибочной ориентации сетчатки позвоночных строятся на примере глаза, который мы видим в сильно преувеличенном значении по сравнению с его более скромным происхождением. Сейчас мы находимся на расстоянии более 500 млн лет от того места, где в раннем кембрии зародилось зрение позвоночных».

Если читатели не обращали внимания, им говорили, что глаз имеет скромное происхождение в раннем кембрии. Правильнее было бы сказать: «Аргументы в пользу ошибочной ориентации сетчатки позвоночных строятся на предположении о дарвиновской эволюции».

Консенсус

Баден и Нильссон могут возразить, что им нет необходимости подробно рассказывать о том, как эволюция достигла инженерного совершенства, поскольку научное сообщество уже достигло консенсуса в отношении того, что дарвиновская эволюция объясняет все в биологии, и поэтому они могут просто принять это как данность. Это разновидность аргумента от авторитета, но в данном случае еще хуже. Самым сильным аргументом в пользу эволюции глаза – настолько сильным, что Ричард Докинз публично оценил его – было изображение 1994 года, который разоблачили Джонатан Уэллс и Дэвид Берлински, и Нильссон был одним из его авторов! [Дан-Эрик Нильссон, в 1994 г. вместе с Сюзанной Пелгер произвели сенсацию, представив график эволюции глаза, показывающий, как светочувствительное пятно могло поэтапно эволюционировать в глаз позвоночных – прим. перев.] Принять это как должное – все равно что нарисовать единорога в 1994 году, а затем использовать этот рисунок в качестве доказательства существования единорогов в 2022 году. Эволюционисты ухватились за эту статью 1994 года, потому что ничего лучшего не появилось с тех пор, как Дарвин с холодным трепетом рассматривал этот «орган крайнего совершенства» – глаз.

Сила основной идеи

Докторскую степень в относительно редкой области знаний под названием «риторика науки» имеет Томас Вудворд, автор книги «Сомнения по поводу Дарвина» (Doubts About Darwin) (2003). В этой книге он рассматривает роль «воображаемых тем» (которые он предпочитает называть «возвышенными темами» (projection themes)) в истории дебатов типа Дарвин versus дизайн. Одной из них является «повествование о прогрессе», согласно которому Вселенная находится на непрерывном пути к повышению сложности (с. 52). Именно эти возвышенные темы, а не эмпирические данные, имели первостепенное значение для широкого признания эволюции, когда в атмосфере викторианской эпохи царило ощущение прогресса. У Дарвина и его последователей была простая, убедительная история, которая была частью «фактологически-эмпирическим повествованием», а частью «полувоображаемым повествованием» (с. 22).

Чтобы понять, как дарвинисты продолжают поддерживать то, что для сторонников ID представляется когнитивным диссонансом, т.е. то, что природа изысканно спроектирована, но возникла в результате слепых процессов, наблюдателям необходимо знать воображаемые темы и риторические тактики, которые дарвинисты используют для предотвращения Революции Дизайна. Бадена и Нильссона нельзя победить только апелляцией к эмпирическим фактам. Они должны быть разоблачены как ловкачи, которыми они являются, и вытеснены лучшими повествованиями, основанными на более веских доказательствах и логике.