В первые годы существования движения Разумный замысел одним из самых значительных критиков теории Разумного замысла среди евангельских христианских ученых был Говард Ван Тилл (1938-2024).

Профессор физики в колледже Кальвина, Ван Тилл стал ярким примером ученого-евангелиста-христианина 1990-х годов, защищавшего дарвинскую эволюцию. Ван Тилла до сих пор приводят в пример того, как ортодоксальный христианин может принять Дарвина.

Проблема в том, что после ухода из колледжа Кальвина Ван Тилл вышел за рамки христианства. Более того, в конце концов он вышел за рамки теизма.

К 2006 году Ван Тилл объявил себя вольнодумцем. К 2016 году он стал причислять себя к тому, что он называет «всесторонне натуралистическим мировоззрением», которое он описывает как веру в то, что «физическая вселенная – единственная реальность... и что она не зависит от нетелесного, личностного Агента (например, авраамического Бога), который дал бы ей бытие или направлял ее развитие».

Образцовый христианин 

Одним из ученых-христиан, который любил ссылаться на Ван Тилла как на образец интеграции христианства с эволюцией, был Карл Гиберсон. Будучи физиком, Гиберсон долгое время был соратником генетика Фрэнсиса Коллинза, с которым он написал одну книгу. В течение многих лет Гиберсон был профессором Восточного назарейского университета (Eastern Nazarene University), явно евангелического христианского учебного заведения. Он помог Фрэнсису Коллинзу основать фонд BioLogos для продвижения теистической эволюции.

Гиберсон еще не скатился так далеко вниз по наклонной, как Ван Тилл. Но, к сожалению, похоже, что он движется по той же траектории.

В своей книге «Спасая Дарвина» (Saving Darwin) (одобренной Коллинзом) Гиберсон отрицает историческое христианское учение о том, что люди изначально были созданы хорошими. По мнению Гиберсона, это не может быть правдой, поскольку противоречит дарвинской эволюции. По его словам, эволюцией движет эгоизм, поэтому люди должны были быть эгоистичными и злыми с самого начала. Тем не менее, Гиберсон утверждает, что является убежденным христианином.

Но если читать между строк, то его причины оставаться христианином были довольно зыбкими. Он с горечью признал: «Моя вера в Бога омрачена сомнениями, и в моменты размышлений я иногда задаюсь вопросом, не продолжаю ли я просто следовать по траектории детской веры, от которой следовало бы отказаться».

Практический выбор

Почему же он остался христианином? «С чисто практической точки зрения у меня есть веские причины верить в Бога. Мои родители – глубоко преданные христиане, и они были бы потрясены, если бы я отказался от своей веры. Моя жена и дети верят в Бога, и мы регулярно посещаем церковь вместе. Большинство моих друзей – верующие. У меня есть любимая работа в христианском колледже, который был бы вынужден уволить меня, если бы я отверг веру, лежащую в основе миссии колледжа. Отказ от веры в Бога был бы разрушительным и полностью выбил бы мою жизнь из колеи». Обратите внимание, что «убедительные причины» для веры в Бога у доктора Гиберсона были социологическими. Они не касались того, действительно ли христианство истинно.

Через несколько лет после написания книги «Спасая Дарвина» Гиберсон покинул свой пост в христианском университете, где он преподавал. В книге, вышедшей после его ухода, «Спасая первородного грешника» (Saving the Original Sinner) (2015), Гиберсон довольно ясно дал понять, что теперь считает Библию мешаниной разнородных историй одного конкретного племени, а не боговдохновенным текстом, содержащим авторитетное послание Бога. Он считает, что если христианство хочет выжить, ему необходимо развиваться: «Христианство возникло в другое время и должно быть готово эволюционировать, как и все остальное».

Похвально, но печально

Книга, в которой Гиберсон сделал эти заявления, была опубликована отделением Унитарианской универсалистской ассоциации (Unitarian Universalist Association). Я сидел с Гиберсоном на одной сцене и общался с ним на публике. Его откровенность достойна похвалы, но в то же время опечаливает.

Ван Тилл и Гиберсон – примеры того, что в своей новой книге я называю «христианами стокгольмского синдрома» – христианами, которые в большей степени отождествляют себя со взглядами светской элиты, чем со взглядами своих единоверцев или своей исторической верой. Христианство «стокгольмского синдрома» – это не очень прочное место, на котором можно стоять. Оно сильно зависит от окружающей светской культуры. Если культура продолжает разрушаться, то и христиане со стокгольмским синдромом тоже. Вот почему христианство стокгольмского синдрома – это пресловутый скользкий путь.