Совсем недавно в Англии в сан был возведен епископ, отвергающий непорочное зачатие Иисуса и Его воскресение во плоти.¹ Американский епископ рукоположил в сан человека с активными гомосексуальными склонностями, утверждая, что апостол Павел, возможно, был тайным гомосексуалистом.² Один академик предположил, что Бог был выдуман за 1000 лет до Р.Х. женщиной, написавшей Пятикнижие (Книги Моисеевы).³

Либеральное богословие, типичные примеры которого мы привели выше, растет из отрицания авторитета Слова Божьего — Библии. В наше время либеральное богословие заправляет во многих семинариях и угрожает даже консервативным евангельским конфессиям.^{4, 5}

Считается, что либеральное богословие появилась под влиянием теории эволюции. Но неприятие авторитета Писания, лежащее в основе эволюционного мышления, широко распространено со времен Едемского сада. И хотя с древних времен возникали различные теории возникновения жизни, либеральное богословие на десятки лет опередила теорию Дарвина.

Либеральная теология в том виде, который она приняла сейчас, возникла в 1753 году, когда французский ученый Жан Аструк (Jean Astruc) опубликовал трактат о книге Бытия. Он предположил, что Моисей был лишь ее компиллятором и первая книга Библии представляет собой переплетение нескольких независимых источников. 

В 1787 году Джон Готтфрид Эйхгорн (John Gottfried Eichhorn) ввел понятие «высшая критика». Именно этот термин стал основой для современной либеральной теологии.⁶

Ле­ген­ды

Эйхгорна называют «отцом критики Ветхого Завета». Он полагал, что Библия — плод человеческого творчества, и не имеет никакого отношения к Божественному вдохновению. Именно Эйхгорн первым назвал библейские истории мифом, именно он утверждал, что рассказ о сотворении и потопе — легенды, подобные которым содержатся в фольклоре многих культур. 

В двадцатые годы прошлого века в Геттингене (Германия), читая лекции студентам-богословам, он неоднократно высмеивал чудесные события, описанные в Библии. А ведь было это за несколько лет до путешествия Дарвина на Бигле!⁷

В то время немецкие богословы вызывали немалый интерес и доверие у представителей других наций. 

В 1825 году профессор богословия из Оксфорда, доктор Ллойд обратился к английскому священнику Эдварду Пьюзи (Edward Pusey) с просьбой изучить новую немецкую теологию. Когда Пьюзи узнал, как настойчиво это новое направление богословия стремится опровергнуть существование сверхъестественного, как вгоняет христианство в рамки чувственного опыта и религиозной интуиции, он сказал: 

«Со всем этим мы столкнемся и у себя в Англии, а мы совершенно к этому не готовы!» 

Пьюзи не подозревал, насколько он был прав!

Сим­во­лы

Примерно в это же время немецкий богослов Давид Штраусс изучал труды философа Гегеля, утверждавшего, что христианское богословие было символично, и лишь предвосхищало эволюцию единого бесконечного духовного бытия, представляющей собой часть истории всего человечества. 

В 1835 году Штраусс опубликовал книгу «Критический анализ жизни Иисуса» (The Life of Jesus Critically Examined). В ней он утверждал, что элементы сверхъестественного, которые встречаются в Евангелиях, отображают легенды, распространившиеся уже после смерти Иисуса. Чудес как будто и не было, а все это — лишь религиозные символы. Книга эта вызвала настоящую сенсацию в Германии и стоила Штрауссу карьеры.

Однако всего несколько десятилетий спустя книга получила широкое признание. Сейчас же либеральные теологи считают ее прекрасной, чрезвычайно важной книгой.⁸

Да, в Германии Штраусса не приняли, но либеральная теология тем не менее продолжала привлекать внимание. В 1858 году несколько английских богословов-либералов начали готовить к печати сборник статей. То, чего так боялся Пьюзи, случилось. 

В 1860 году, буквально через несколько месяцев после выхода в свет первого издания «Происхождения видов» Дарвина, был опубликован сборник работ богословов-либералов.⁹

Не возникает и доли сомнения, что либеральная теология появилась намного раньше теории эволюции в интерпретации Дарвина, но именно эта теория дала толчок ее развитию. Вот что в 1872 году писал Штраусс в своей работе «Вера — ветхая и новая» (The Old Faith and the New): 

«Тщетно мы, философы и критически настроенные богословы, снова и снова пытались призвать к борьбе с чудесами; приговор, который вынесли мы, оказался бесполезен и пропал втуне: ведь мы не могли ни забыть о том, что чудеса есть, ни указать на какую-то естественную силу, обеспечившую чудо, так как до настоящего времени эта сила ничем себя не проявила. Дарвин указал нам на эту силу, на этот естественный процесс; он открыл дверь, через которую новая, счастливая раса будущего вышвырнет чудеса, чтобы они никогда больше не вер-нулись. Все, кто знает, что подразумевает чудо, впоследствии лишь скажут ему (Дарвину) спасибо, как одному из великих благодетелей человеческой расы».¹⁰

Хотя эволюционные идеи носились в воздухе еще до Дарвина, его теория была первой, давшей относительно рациональную, исключавшую все сверхъестественное, трактовку видимости замысла в природе. До этой теории, как отмечает Штраусс, даже самые ярые противники чудес не имели достойного альтернативного объяснения для чудес, существующих в творении.

Ком­про­мисс

Один из самых печальных парадоксов истории христианства в том, что именно Германия, страна, давшая миру Лютера, настаивавшего на авторитете Писания, несколькими столетиями позже породила поколение, разрушившее многое из того, что защищал Лютер. Та же горькая ирония прослеживается и в том, что Дарвин, получивший богословское образование, выдвинул теорию, из-за которой тысячи отвернулись от Господа.

Принятие либеральной теологии (и обрученного с ней дарвинизма), вне сомнения, привело к ослаблению духовной и культурной жизни Германии, и впоследствии помогло Гитлеру взойти к власти.¹¹

Не­при­ятие

Майкл Дентон (Michael Denton), молекулярный биолог, пишет: 

«Значение теории эволюции для культуры просто невозможно оценить — именно она представляет собой средоточие, высшее достижение натуралистического взгляда на мир...».¹² 

Существуют доказательства теории эволюции или нет, она всегда найдет своих сторонников, потому что современному человеку претит мысль о вездесущем, сверхъестественном Боге, по законам Которого следует жить. По той же причине, несмотря на очевидное значение текстов Писания, а также на имеющиеся в наличии исторические свидетельства, богословы-либералы в большинстве своем предпочитают верить сугубо натуралистическому толкованию Библии. Проще говоря, современные теологи и современные ученые-эволюционисты отвергают чудесную силу Бога, укрепляя друг друга в своей вере.

Конечный результат либеральной теологии, как правило, — отрицание самого существования Бога. Например, одно из определений гласит, что Бог — это «сумма наших ценностей, представляющих для нас идеальное целое, то, что они требуют от нас и их же созидательная сила».¹³ 

Удивительно, какой смысл при этом в теологии, и зачем нужна теология (от греческого theos - Бог и logos - слово, знание, рассуждение), ведь сам объект изучения этой науки (Бог) объявлен несуществующим, и место Его отдано человеку. Значение слова теология — богословие — изменилось, теперь оно значит нечто совершенно иное!

Таков еще один результат воздействия либеральной теологии; «Словом Бога» по-прежнему занимаются, но то, что под этим понимается, весьма далеко от истинного значения. Поддерживаемая широко распространившейся теорией эволюции, эта «ржавчина» разъедает даже самые консервативные христианские круги.

Либеральная теология, как и теория эволюции, несет в себе семена духовной смерти. Ни та, ни другая не почитают Бога за Того, кем Он действительно является, а значит, ни одна из них не сможет никогда удовлетворить духовным требованиям человека. 

Принять истинность и авторитетность Библии абсолютно во всем (2 Тимофею 3:16; Иоанна 10:35; Псалом 118:160) не значит впасть в интеллектуальную наивность. Скорее, это значит принять истину, открытую для нас Богом, сотворившим нас и принявшим смерть, чтобы грешники могли получить примирение с Ним. Лишь этим Путем может быть достигнута истинная Жизнь.