За последние два столетия катастрофизм переживал свои взлеты и падения в научном мире геологии.

Во времена Чарльза Лайелла и до него многие геологи объясняли геологическую историю в терминах катастрофизма: геологические процессы часто описывались как быстрые и масштабные. Некоторые из этих геологов черпали свои идеи, по крайней мере, частично из Библии. Другие исследователи, не приносящие библейские идеи в свою науку, также видели в горных породах свидетельства катастрофических процессов.

Геологический синтез Лайелла не допускал катастрофических объяснений, но утверждал, что геологические процессы протекают медленно и постепенно. Его градуалистический взгляд на геологическую историю оставался в силе в течение столетия, пока парадигму не изменила работа независимо мыслящего геолога Дж. Харлена Бретца.

Исследования Бретца в области чаннелд-скаблендс в восточной части штата Вашингтон окончательно сломили сильное предубеждение против катастрофических геологических объяснений, и теперь реальность метеоритных ударов и других катастроф признается фундаментальной наукой.

В этой заметке мы рассмотрим текущий баланс между Лайеллом и Бретцем в геологических интерпретациях. Вернулась ли геология к до-лайелловским катастрофистским взглядам или в какой степени катастрофическое мышление все еще под запретом?

Реальность катастрофических событий, таких как столкновения с внеземными объектами, наводнения, подобные Споканскому потопу в скабландах и крупные штормы признаются и принимаются. На самом деле, интерпретировать геологические отложения как записи, сделанные крупными катаклизмами или другими масштабными и быстрыми процессами – обычное дело, в то время как предполагается, что записи более нормальных, медленных процессов были в основном удалены эрозией, не оставив практически никаких следов.

Предположение об удалении отложений необходимо, потому что их количество недостаточно для миллионов лет геологического времени. Это предположение является общепринятым, даже если отсутствуют соответствующие доказательства таких событий эрозии. В породах, безусловно, много эрозионных несоответствий, но их недостаточно, чтобы объяснить недостаток осадочных пород.

Я предполагаю, что при интерпретации пород следует регулярно сравнивать и оценивать по меньшей мере два типа гипотез. Одна категория включает в себя описанный выше взгляд на длинные серии эрозионных событий, которые не оставили никаких записей, в то время как другая категория гипотез принимает видимые свидетельства как достаточные для указания на гораздо более короткую серию событий осадконакопления и эрозии.

Иными словами, вторая точка зрения предполагает, что, возможно, то, что мы видим, является записью реальности – геологическая летопись была гораздо более быстрой и катастрофической, чем принято считать. Почему эти две возможности не должны быть открыто рассмотрены, оценены и затем сравнены с существующими доказательствами?

При нынешнем положении дел в науке такое открытое сравнение часто исключается, поскольку вторая категория гипотез может исключить длительные периоды времени, необходимые для протекания крупномасштабных эволюционных процессов. Конечно, она также противоречит радиометрической шкале времени. Но что, если наши интерпретации радиометрических явлений неверны? Некоторые геологические данные свидетельствуют об этом, если мы принимаем доказательства за чистую монету.

Рассмотрение гораздо более быстрого, катастрофического геологического прошлого ставит под сомнение натуралистическое происхождение жизни и основных категорий жизненных форм. Хотим ли мы знать, действительно ли эта натуралистическая интерпретация верна или нет? Как ученые, открыты ли мы для рассмотрения того, что действительно произошло в прошлом, или мы довольствуемся тем, что наши объяснения соответствуют заранее определенному набору предположений?

Один из вероятных ответов на это предположение заключается в том, что теория более быстрой, катастрофической геологической истории не имеет шансов на успех. Если это действительно так, то сторонникам долгого натуралистического взгляда нечего терять, разрешая активные исследования в рамках более катастрофической теории. На самом деле, такие активные исследования только укрепят натуралистическую точку зрения, документально подтвердив отсутствие быстрых геологических процессов.

С другой стороны, основываясь на своих личных убеждениях и опыте геологических исследований, я предсказываю, что теория геологии, открытая для более значительного катастрофизма и более короткого времени фанерозоя, в долгосрочной перспективе будет более успешной и объяснит больше геологических доказательств.

Ожидается, что успешная научная теория будет предсказывать открытия, которые станут результатом теории, поэтому мы увидим, каким будет будущее вышеупомянутого предсказания.