Нельзя понять организмы – то есть саму жизнь – без включения понятия цели в биологию, науку об организмах. Такая цель поддается наблюдению и измерению, а значит, вполне подвластна научному исследованию.

Факты очевидны. Все живое, от биомолекулы до экосистемы и всего, что между ними, имеет свою цель. Ангиоспермы не могут размножаться без насекомых, а насекомые-опылители не могут жить без нектара. Бурундуки не могут жить без желудей, а дубы не могут размножаться без бурундуков.

Даже такое катастрофическое явление, как извержение вулкана Сент-Хеленс, в конечном счете, стало событием, способствующим жизни. В отрасли биологии, известной как сукцессия, огонь и даже лава иногда необходимы для заселения новой жизнью.

Борьба за существование

Что еще более поразительно, цель как характеристика жизни предшествует дарвиновскому естественному отбору как основополагающему механизму эволюции. Проще говоря, хорошо описанная дарвиновская борьба за существование может происходить тогда и только тогда, когда живые существа «прилагают усилия». Слово «борьба» здесь уместно.

Выжить в дикой природе нелегко. Выживание требует постоянной бдительности, напряжения и решимости. Это верно даже для царя зверей. Нет львицы, которая завалила бы дикую козу или водяного буйвола, не рискуя получить смертельный удар копытами или рогами. Большая белая акула умеет закатывать глаза внутрь головы, пряча нежные элементы зрения, а также отплывает в сторону после первого укуса, чтобы избежать возможных повреждений от защищающейся жертвы.

Нет ли здесь тайны?

Для ученого-атеиста все это не кажется загадочным.

Акулу, льва и любого другого хищника просто толкает на охоту голод. И когда кишечник посылает в мозг сигнал о необходимости принятия пищи – это всего лишь химическая реакция. То же самое происходит и с размножением, скажут они. Стремление к спариванию чисто физиологическое. Несмотря на большой риск, быки, кабаны и другие самцы будут бороться за право размножаться.

Что касается тех существ, на которых охотятся, то они внимательно следят за опасностью и убегают от охотника. Понять биохимию того, что вы не хотите, чтобы вашу плоть разорвали, несложно.

Конечно, все это правда. Вопрос не в том, можем ли мы понять поведение животных, выживающих в дикой природе или даже в помещении, где условия более безопасны. Я ясно помню, как ребенком в школе следил за тем, как стрелки часов доходят до полудня, с нетерпением ожидая возможности открыть свой обед и утолить голод. В этом не было ничего необычного.

Но для того, чтобы понять жизнь, недостаточно просто наблюдать за происходящим. Настоящий вопрос заключается в том, почему все происходит именно так, как происходит.

Однако разве мы не решили, что животные едят, потому что голодны, и избегают опасности, чтобы избежать повреждений? Да, это явно целеустремленные действия, и все они имеют биохимическую или физиологическую основу.

Это правда. Но более глубокий вопрос заключается в том, зачем вообще существуют эти физиологические стимулы? Ответ: чтобы обеспечить жизнь. Но тогда... что такое жизнь?

«Что такое жизнь?» – вот главный вопрос. 

Если, как бесконечно твердят ученые-атеисты, мы существуем лишь как случайное скопление молекул, разбросанных вместе на какой-то маленькой планете в захолустье незначительной галактики, то опять же, «что такое жизнь?».

Время, энергия и материя

Ответ, наконец, приходит к тому, с чего мы начали: цель. Время, энергия и неживая материя непрерывно существуют без всякой видимой цели. Но из неорганической материи возникают живые существа, полностью подчиненные цели. Нет абсолютно никакой причины для существования жизни, движимой целью, в этой среде, если только цель сама по себе не существует в основополагающих принципах самой реальности.

Религия учила этому всегда. Это не новое откровение, хотя и забытое в наше время.

Давайте вернемся к мудрости наших старших.