Большой рот на крошечном шарике говорит о Божьем дизайне всех крупных и маленьких существ красноречивее, чем слова!

Маленькие черные точки, найденные в породах нижнего кембрия в провинции Шэньси, которая находится на юге Китая, оказались окаменелостями животных шарообразной формы, которые когда-то жили в песчаных осадках. Первооткрыватели дали этому животному название Saccorhytus coronaries, поскольку тело этих животных было похоже на мешок, а рот был окружен короной шипов. Однако на противоположной стороне тела не было отдельного отверстия для вывода отходов из пищеварительного тракта. Поэтому вероятно, что животное ело и выделяло свои отходы ртом. 

Эволюционисты говорят, что Saccorhytus мог быть старым известным предком слонов, морских окуней, акул, морских звезд, морских ежей и кишечнодышащих.

Невероятные детали

Анатомия до сих пор не известных черных окаменелостей впечатляет. Саймон Конвей Моррис, профессор Кембриджского университета, соавтор научной работы на тему Saccorhytus, говорит:

«Окаменелости, которые мы изучали, невооруженным глазом выглядят как крошечные черные зерна, но увидев детали строения под микроскопом, у нас отвисла челюсть».¹

Saccorhytus достигает лишь 1,3 мм в длину и менее 1 мм в ширину и высоту. Его тело выглядит как очень сморщенный эллиптический мешок. Несмотря на округление, размещение придатков, пор, подобных шеврону складок и рта на коническом теле свидетельствует о том, что его строение является двусторонне симметричным. 

Вокруг сравнительно большого рта находится корона конических отверстий, которые, по мнению ученых, могли выводить воду, которая попадала внутрь. Тело животного было, скорее всего, гибким, что позволяло прокручиваться в процессе приема пищи. Кроме того, помимо конусов, которые находились вокруг рта, у него были шипы и два типа пор. 

Ученые считают, что первый тип мог выполнять функцию сенсорных органов, а второй представлял собой точки крепления щетинок, с помощью которых он мог периодически оседать на морском дне.

Такие названия, что язык сломаешь

Рисунок-реконструкция строения Saccorhytus coronaries — крошечного вимершего животного, которое недавно обнаружили в кембрийских отложениях. Изображение Wikimedia Commons.Все позвоночные животные (животные, которые имеют позвоночник или, по крайней мере, хрящевую часть позвоночника) и некоторые беспозвоночные (например, морские звезды и кишечнодышащие) относятся к вторичноротым (deuterostomes). В основе этой классификации лежит не их эволюционная история, но эмбриональное развитие. 

Термин deuterostomes означает «рот на втором месте». Здесь речь идет о том, что первичное отверстие, которое образуется в эмбриональном желудочно-кишечном тракте, является анусом, а вторичное — рот. (Животные, в эмбрионах которых первичное отверстие желудочно-кишечного тракта становится ртом, называются первичноротые. Дождевые черви, устрицы и много других беспозвоночных являются первичноротыми.)

Saccorhytus относится к вторичноротым не потому, что ученые исследовали его эмбрионы, а потому, что складки и конические отверстия вокруг его рта напоминают сходные признаки других вымерших вторичноротых.² И хотя термин «вторичноротые» намекает на то, что все вторичноротые имеют пищеварительные отверстия в начале и в конце пищеварительного тракта, некоторые представители имеют только одно отверстие. 

Возможно, Saccorhytus является одним из таких представителей, хотя авторы допускают, что животное с миллиметровым размером имеет так много складок на своем крошечном морщинистом теле, что все они могут прятать в себе задний проход.³

В любом случае, животные, имеющие только одно пищеварительное отверстие, не могут постоянно питаться. Они должны съесть что-то, переварить пищу, выбросить свои отходы и только тогда они могут опять что-то съесть. В пищеварительном тракте таких животных нет специальных отделов, предназначенных для переваривания определенных типов пищи, так как это происходит в нашем желудочно-кишечном тракте, или в дополнительном желудке коров. 

Считается, что некоторые животные якобы имели отдельное отверстие, функцию которого позже взял на себя анус. В любом случае, животные только с одним пищеварительным отверстием считаются более примитивными, и находятся на эволюционной шкале ниже тех, которые имеют два отверстия. 

По мнению авторов, Saccorhytus — это самый старый и самый известный представитель вторичноротых, эволюционный предшественник всех позвоночных и некоторых беспозвоночных.

Мнимое переходное звено между позвоночными и многими беспозвоночными

Предполагается, что возраст трех тонн известняка, в которых были найдены 45 окаменелостей Saccorhytus, достигает 540 миллионов лет. Такой возраст делает Saccorhytus самым старым представителем среди известных вторичноротых. Другие окаменелости вторичноротых были обнаружены в кембрийских осадочных породах, возраст которых оценивают в 510-520 млн лет. 

Учитывая возраст и сходство с некоторыми более примитивными видами вторичноротых, ученые-эволюционисты считают, что открыли самый древний и примитивный известный на сегодня вид вторичноротых, который должен быть похожим на общего предка, который в свою очередь, по их мнению, был предком не только всех вторичноротых, но и человека.

Моррис объясняет, описывая эволюционное значение их открытия: 

«Все вторичноротые имели общего предка, и мы думаем, что это Saccorhytus.⁴ По сути, мы предполагаем, что это древнейший, самый старый и самый примитивный представитель вторичноротых. А это, если хотите, отправная точка эволюции, которая в конечном итоге привела к появлению других созданий, таких как морской еж, морская звезда и кролик».⁵ 

Соавтор Деган Шу говорит следующее:

«Saccorhytus дает нам чрезвычайное видение первых этапов эволюции, которые привели к появлению рыб и в конечном итоге к нашему появлению».⁶

Окаменелости кембрийского периода связывают с «кембрийским взрывом», чтобы обозначить интересное событие, в результате которого многоклеточная жизнь резко разнообразилась и перешла в практически все основные формы примерно одновременно. Кембрийский пласт насыщен разнообразными окаменелостями животных, в том числе многими вторичноротыми. Однако, как отмечают авторы статьи, в которой речь идет об описании Saccorhytus:

«В слоях кембрия содержатся самые разнообразные окаменелости, но возможные промежуточные звенья все еще являются спорным вопросом, а природа первого представителя вторичноротых остается идеализированной».⁷

То же самое можно сказать об остальных окаменелостях. В окаменелостях содержится много видов, но не существует окаменелостей, которые демонстрируют всю сложность и эволюционные переходы между совершенно разными видами животных. 

Один из переходов, который так отчаянно ищут эволюционисты в мире окаменелостей касается происхождения жабр. Только потому, что складки и конические отверстия на теле Saccorhytus напоминают челюсти других кембрийских вторичноротых, ученые считают, что эти отверстия превратились в жабры, поскольку эволюционные потомки Saccorhytus прошли эволюционный путь к нашим предкам-рыбам. Однако складки и конические отверстия Saccorhytus несомненно имели свои функции. 

Ученые считают, что Saccorhytus был слишком маленьким, чтобы без жабр получать кислород, в котором он нуждается.

Структуры, которые на основании их внешнего вида, как правило, называют «жаберными щелями» в человеческих эмбрионах, не имеют ничего общего с любой функцией дыхания и являются даже не щелями, а просто складками. Аналогичным образом, поверхностное сходство этих неисследованных анатомических признаков окаменелостей Saccorhytus и жаберных щелей других животных не является свидетельством того, что они превращаются в жабры. 

Функция этих структур у Saccorhytus еще не известна, но, очевидно, что существует только два разных вида животных, которые получали кислород по-разному. Здесь нет промежуточных звеньев. Нет переходной формы жабр. И не существует никаких переходных признаков, которые могли бы из зернышек сделать кроликов и морских ежей даже через полмиллиарда лет.

Такой маленький, а решит проблему несоответствия молекулярных часов?

В конце концов, эволюционисты надеются, что открытие Saccorhytus свидетельствует о еще большем возрасте пород, в которых он был найден. Таким образом они надеются найти ключ к решению еще более сложной проблемы. Они надеются, что маленький размер Saccorhytus является мостом, который соединяет разногласия между оценками возраста молекулярными часами, которые определяют момент развития многоклеточной жизни, и возрастом старейших известных многоклеточных форм жизни, окаменелости которых были найдены.

Эволюционные молекулярные часы основываются на количестве генетических различий между организмами, которые считаются связанными, и прогнозируемой скоростью, по которой эти различия могут накапливаться в результате мутаций. Однако биологи до сих пор не нашли ни одного рода животных, который бы развился в новый и более сложный род, и не были свидетелями видимых мутаций, которые накапливались и создавали новую и более сложную генетическую информацию, необходимую для эволюции молекулы в человека. Поэтому эволюционные молекулярные часы предполагают время, которое необходимо, чтобы воображаемые события происходили в ходе мнимых процессов.

Даже несмотря на наличие многих подобных предположений, которые неразрывно связаны с эволюционной интерпретацией возраста окаменелостей, показатели молекулярных часов относительно момента появления жизни и ее разнообразия значительно превышают предполагаемый эволюционистами возраст окаменелостей. 

Эволюционисты предполагают, что кембрийский взрыв произошел 510 - 520 млн. лет назад. В это время вторичноротые уже развились и перешли в новые формы различных организмов, начиная от представителей семейства морских звезд к представителям позвоночных. 

Ученые все еще не достигли согласия в этой классификации. Молекулярные часы определяют момент эволюции многоклеточных животных, однако указывают на возраст, который на «десятки или сотни миллионов лет больше, чем тот, который приписывают древним окаменелостям».⁸ И даже такие большие временные промежутки являются недостаточно длинными для появления такого разнообразия многоклеточной жизни, обнаруженной в отложениях кембрийского взрыва.

Как лаконично заявил один эволюционный автор:

«Знать время какого-то события очень важно для понимания истории».⁹

Несоответствие показателей молекулярных часов — это временная пропасть, которая приносит много хлопот тем, кто верит в эволюционную историю. Маленькие размеры примитивных окаменелостей — вот что называют открыватели Saccorhytus ключевым мостиком, который проливает свет на то, что происходило в период этой временной пропасти. 

Крошечные размеры позволяют предположить, что многоклеточная жизнь развивалась в миниатюре, скрываясь между песчинками морского дна. Такие маленькие переходные формы могли не сохраниться в окаменелостях, поэтому очень сложно найти подтверждение такого масштабного события.

Вот объяснение авторов исследования Saccorhytus: 

«Поскольку причиной разногласий между известными окаменелостями ранних многоклеточных организмов и временем, когда появилось все их разнообразие, являются молекулярные часы, то этот факт свидетельствует о том, что такие миниатюрные формы могли избежать превращения в окаменелости. Таким образом мы находим объяснения этой загадочной истории».¹¹ 

Конвей Моррис объясняет:

«Если действительно первые из этих животных, включая Saccorhytus, были очень-очень маленькими, то их окаменелости могли сохраниться только при исключительных обстоятельствах, поскольку основная масса могла легко избежать такого преобразования. Конечно, возникает вопрос: возможно ли такое, что существует загадочная история, которая скрывает практически все детали, поскольку эти детали невероятно крошечные?»¹¹

По нашему мнению, лучше задать вопрос, не является ли эта эволюционная история простой фантазией. Эволюционная версия происхождения жизни основывается не на научных наблюдениях за развитием, усложнением и появлением разнообразия организмов, а скорее на вере, что только случайные естественные процессы могут вызвать разнообразие жизни, которое наблюдается в окаменелостях и окружающей среде. 

История, представленная нам в Библии Богом-Творцом — единственным очевидцем появления жизни — согласуется с наблюдательной наукой, но не со сказками про эволюцию молекулы в человека.

Божий дизайн в миниатюре

Без сомнения, Saccorhytus — это удивительное открытие. Исследование анатомии такого маленького животного, найденного в известняке, это, безусловно, подвиг. Работа ученых заставляет нас с нетерпением ожидать новых, более изумительных открытий анатомических конструкций, поскольку в будущем появятся новые находки, а технологии их анализа станут еще больше развитыми. Но может мнение о том, что маленькие окаменелости кембрия могут проскочить сквозь наши пальцы, раскрыть какие-то секреты эволюционного прошлого? Эволюционисты в это верят.

Эволюционисты, такие как Конвей Моррис, считают, что отсутствие многих переходных форм кембрийского взрыва вызвано трудностями сохранения окаменелостей таких крошечных форм жизни. Но эволюционисты верят, что существуют такие переходные формы, которые перекрывают разрыв между различными типами организмов, поскольку разнообразие и сложность организмов все-таки эволюционировали. Эта вера связана с их мировоззрением, а не с научными доказательствами того, что такие эволюционные преобразования возможны. 

Именно поэтому, авторы-эволюционисты, которые описывали Saccorhytus, накладывают свои собственные мировоззренческие убеждения на новое открытие, и говорят, что это проливает свет на происхождение наших самых примитивных многоклеточных предков, что конические отверстия вокруг рта превращаются в жабры, и что это «может помочь объяснить большой разрыв между различиями в датировке окаменелостей по данным молекулярных часов».¹²

В противоположность эволюционистам, креационисты признают Слово Бога-Творца как историческое свидетельство существования только одного очевидца происхождения жизни. Креационисты признают, что Бог создал отдельные и вполне функциональные роды организмов примерно 6000 лет назад всего за несколько дней и дал им возможность размножаться и меняться только в пределах своего рода. 

Креационисты отмечают, что история происхождения жизни из Библии соответствует тому, что мы наблюдаем в истории окаменелостей, освобожденной от навязанных ей непроверенных эволюционных требований. То, что мы видим в анатомии этого крошечного животного — это великолепный дизайн и сложные черты, которые могли обеспечить такому животному процветание и свою уникальную нишу в экологии мира, созданного Богом.